[forever-and-ever-we]

Название: Доза.
Автор:  Prokopyan и  Tyrrenian
Рейтинг: держится в строжайшем секрете от авторов.
Жанр: А хз.
Дисклеймер: Все принадлежит нам. Вообще все!
Предупреждение: наверное, депрессивный фик.
Размещение: невозможно без согласия авторов.


Эл

Ну, вот. Все сорвалось из-за какого-то мальчишки, которому пришло в голову, что прикончить лучше, чем поиметь. Оно, конечно, лучше, кто бы спорил. Но почему именно сегодня?! Эх.… Испоганил мне всю работу. Зараза.
А вот и он. Мальчишка. Выглядит явно моложе своих лет. Хотя, возможно, это просто взгляд у него взрослый. Наверное. И как-то странно на меня смотрит. А я что? Я – ничего. Я тут стою, вздыхаю, горюю о сорвавшемся деле. Представляю, как буду с клиентом объясняться. «Понимаете, он как бы умер…»… Ужас. В фотоаппарате – ужас. Мальчишка, душащий мужчину. Компромат, мля.
Оу. А это он и не на меня смотрит. Наверное. Нет, точно не на меня. На него. Рыжего, ко всему равнодушного придурка со шрамом. Как будто бы есть на что посмотреть. Нет, есть, конечно, на что. Я ведь уже говорил, что Рокс – красивый. И обаятельный. У него этот… как его… шарм есть. Но вот разве может он привлечь внимание какого-то мальчишки?! Может. Он все может. Наверное.
Хотя нет, не все. Вот, например, завлечь в свои сети Аса ему не удалось. Ну, как – в сети. В смысле, не очень хорошо Ас к нему относится. Да нет, хорошо. Он его уважает и все такое. Но как же это сказать,… на языке вертится.… Уф.… Да вспоминайся же ты… Ладно, скажу как есть, без умняков. Завидует ему Ас. Немного, но завидует. Потому что все, кто дорог Асу, без ума от Рокса. Наверное, поэтому. Но я ни в чем не уверен, да…
Хотя, нет, кое в чем уверен. Я уверен в том, что Ас опять обломался. Этот черноволосый парнишка, палка, в ткань задрапированная, смотрит на нашего Рокса вот такенными глазищами. Как на божество какое. Хотя почему – как. Он и есть божество. Божество всех киллеров. Последнее из оставшихся. Наверное. Ну, как бы никто же не уверен, что Бог мертв. Хотя,… скорее всего, мертв. Наверное.
Так вот, смотрит этот парень на Рокса. А Рокс на него внимания не обращает. Ну, он так со всеми, вы знаете. Ну, ладно, не со всеми. С Рикки не так. Со мной… со мной отношения сложные. Точнее, у меня с ним. Не описать. Разве что сказать можно, что наши отношения отличаются от отношения Рокса с остальными. Да, именно так. Наверное.
Рокс, как всегда, курит. Вокруг него клубы дыма и воняет куревом. Не люблю запах курева. Но терплю. Потому что это – Рокс. И все тут. Н-да.… Иначе и не скажешь. Это – Рокс.
Вот посмотришь на него и скажешь: «Что за бомж?». Потому что с первого взгляда он именно бомж. Натуральный. Вот представьте, идете вы по улице и видите: стоит парень, прислонившись спиной к грязной стене дома. Курит какие-то вонючие сигареты. Волосы у него не волосы даже, а патлы. Вот именно сейчас – патлы. Он не расчесался, он только в магазин выходил, понимаете ли! Уфф.… Так вот, стоит он, значит. В дыму и с патлами. Рыжими, в хвост собранными. На правой части лица – заметный, неприятный ожог. На лбу – морщины. Это оттого, что он вечно хмурится. Наверное. Одет невесть во что. Пальто какое-то старое, расстегнутое. А под пальто – порванные местами мешковатые джинсы и яркая футболка в обтяжку. Ужас.… А ему, понимаете ли, нравится! Ужас.… Ведь ужас же? Потому что… понимаете, мне этот ужас нравится. Потому что, это же Рокс, понимаете? Именно поэтому. Да-да, я помню – наверное.
И все равно на бомжа похож.
Стоит тут, всех игнорит, а я мне рядом с ним стоять приходится. Да знаю я, что никто не заставляет! Но.… Но куда ж я без него? А он – без меня? Ну, он без меня – куда угодно. Или не куда угодно? Блин, сложно ж все как.… Да?
-Тебе понравилось?
Его голос заставляет вздрогнуть от неожиданности. Я слишком далеко ушел в свои мысли.… Наверное.
Не сразу соображаю, к кому он обращается. Он же смотрит куда-то наверх, в небо. Вечным своим невидящим взглядом. Хм. А у парнишки-то взгляд – такой же. Интересно…
А! Рокс к мальчишке обращался! Я тут как-то отвлекся, забыл сказать…
-Понравилось.
Оу. А смотрит-то прямо на нашего Рокса. И как смотрит! Словно вызов бросает! А вдруг Рокс возьмет, да и ответит? Не страшно, парниша? Судя по глазам – не страшно. Потому что он не ответит. Уж я-то знаю.
Хм. А Ас-то молчит, заметьте! Прочувствовал момент? Наверно, прочувствовал. Молчит же! Значит, прочувствовал. Наверное.… И взгляд… затравленный такой. Даже жалко. Что ж ты так, парень? За руку б его взял, что ли…
Рокс смотрит на мальчишку. Нет, серьезно, он на него смотрит! Голову не повернул, а глаз-то скосил! И смотрит. Изучающе так. Сверху вниз, снизу вверх. Разглядывает, значит. Заинтересовал, значит. Мне начать ревновать? Нет, наверное, не стоит. Рокс верен, как тысяча собак. Ну, в смысле, в тысячу раз больше одной собаки. А собаки – они ведь верные, да?
-В глаза ведь смотрел, - не спрашивает, а утверждает. - Красивые хоть глаза были?
-Нет.
Вздыхает. Затягивается – мееедленно. Медленно же выдыхает. Через нос. Глаз прикрывает. Это он так момент смакует, наслаждается. Эх.… А нам – мучайся, жди…
-Плохо. Скучно.
Бросает докуренную сигарету на землю, придавливает носком кроссовка. Давит медленно. Тоже смакует. Эх, любит же он эти паузы!
-Но все равно запомниться. Только потом не очень приятно вспоминаться будет. Вот, как у Аса, например.… Хотя нет, он у нас в глаза не смотрел. Да?
Поворачивает голову, смотрит Асу в глаза. Тот честно пытается держаться, не отводит взгляда. Но разве такой выдержишь? Больше пяти секунд – только Рикки. Она минутами ему в глаза смотреть может. Куда нам до нее?
Ас кивает едва заметно, глядя куда-то в пол. Не смотрел. Ну, на то он и Ас, чтобы все чинно, по правилам. Ну,… хотя, вот, правила хорошего тона он не соблюдал никогда.… Но правила хорошего тона – это не то. То – профессиональные правила. Этика профессиональная – тоже. Ну, профессиональная этика – это святое. А вот правила… Правила созданы, чтобы их нарушать. Рокс сказал. И не один раз. А я же верю…
-Курить хош?
О. А это уже неожиданно. Предлагает покурить. Асу. Тот, скорее всего, откажется. Наверное. Он же только если травку. Только чтобы зайчики зеленые перед глазами. Или что он там видит в конопляном дыму…
-Хочу, - осторожно поднимает взгляд.
Но Рокс уже отвернулся. Снова смотрит на свое обожаемое небо. А я ревную. К небу. Больше ж не к кому. Больше он никого не любит. И ничего. А! Еще любит покурить. Это да.… Это тоже – святое. Хоть в святость мы и не верим…
-А я не дам. Последняя сигарета, понимаешь.
Бесится. Ас. Ас бесится. Потому что Рокс играет. Как мышка с кошкой. Потому что мышка, наверное, умнее. Я не знаю. Я вообще больше как-то собак люблю. Потому что Рокс – как собака. Такой старый, потрепанный, верный пес. Странные ассоциации, да? Ну, да… наверное.… Но вот. Какие есть.
Рокс закуривает. Не при помощи зажигалки. В этом деле он консервативен. Спички, спички и еще раз спички! Так сказать. Но я молчу.
-А у тебя как было, Эл?
Ко мне обратились. Ого. Но я же не люблю рассказывать. Как бы.… И он – знает. И зачем? Гад ты, любимый песик. Ой, гад.
-Противно.
Надеюсь отделаться одним словом. Но нет. На меня уже направлен старый добрый изучающий взгляд. Искоса.
-А поподробней?
Он улыбается. Нет, не губами. И не глазами. Он как-то внутренне улыбается. По голосу… слышно. Улыбается. Специально издевается, играет. Потому что скучно. Всем нам скучно. Когда за нами никто не гонится.
-Мозги по стенке и глаз не видно.
Вздыхает. Понял, что ничего путного из меня не выудишь. Смирился. Какой-то он больно мирный сегодня. Ночь бурной будет. Ога, примета. Если Рокс мирный днем, значит – буйный ночью. Повезет еще, если ночь будет со мной. А то ведь могут быть жертвы…
Вот думаю о Роксе ночью и понимаю, что хочу домой. К нему. В полупустую грязную квартиру на последнем этаже пятиэтажки, стоящей в полузаброшенном районе на окраине этого богом забытого города. На жесткий удобный диван, пропахший неприятным, но таким привычным запахом табака. И лежать у него на плече, уставившись в экран телевизора. И ни о чем не думать. И чтобы все – финита ля комедия. И жили они долго и счастливо, ога.
Вот только этого не будет. Ни-ког-да. Но все-таки хочется. И жили они долго и счастливо и умерли в один день. Хм. А последнее можно устроить. Нарваться на кого-нибудь и просто не сильно сопротивляться. Вот только Рокс не сильно не может. Он у нас – человек крайностей.
Так что, ни вам «долго и счастливо», ни – «умерли в один день». Но все равно хочется. Хотя бы – «жили долго и счастливо»…

* * *
Фей

У кошек приятная на ощупь шерсть. С густым подшерстком и жесткими остевыми волосками. У кошек чуткие уши и гибкое сильное тело. У кошек острые когти, способные располосовать жертву до мяса в секунду.
Он стоял внизу в копании какого-то белобрысого парня и Найн, курил, глубоко затягиваясь, и ждал. Меня. Не знаю, с чего я так решил, но, поймав один раз его взгляд, уже не мог отпустить. Это как охота, как смертельный танец на острие ножа. Когда ноги в кровь, когда до боли напрягаешь спину в тщетной попытке удержать равновесие, когда внизу – бездна. И мне впервые в жизни хотелось облокотиться спиной о его пропахшую табаком грудь, потереться затылком о шею, прогибаясь в пояснице, чтобы в следующий миг вонзить в беззащитное горло острый клинок. Так сладко, так тягуче-медленно.… И так недоступно. Ведь рыжий гораздо сильнее меня, опытнее…
Он стоял в какой-то затасканной одежде, курил и смотрел в небо. Нет…. Он смотрел гораздо дальше: в центр Вселенной, в самого себя. Но кинься я сейчас на него в попытке убить – безжалостно свернул бы мне шею.
-Тебе понравилось? – и голос… опасный. Сейчас он был хищником, а я – жертвой. И этот внешне равнодушный зверь безмолвно трепал за шкирку неумелого щенка, посмевшего позариться на его добычу. Что же, поиграем…
-Понравилось, - парень рядом, казалось, усмехнулся. А память услужливо подсказала, где мы встречались раньше: три дня назад у отеля. Он бегал вокруг с фотоаппаратом и выпученными глазами. И еще раньше несколько раз. Так значит, он фотографировал мою работу? Что же белобрысый успел снять в этот раз? Я невольно прищурил глаза, собираясь напасть на раздражавший меня своим присутствием субъект, но меня отвлек голос:
-В глаза ведь смотрел. Красивые хоть глаза были?
-Нет, - глаза были некрасивы: маленькие, пустые, глупые. Не такие, как у него: полные вызова и скупой иронии, насмешки, пустоты… скуки. И пусть глаз был всего один, в нем я видел… себя. И видел в нем понимание иной красоты. Вечного боя, вечной жизни, тяги к поглощению чужой жизни.
-Плохо. Скучно. Но все равно запомниться. Только потом не очень приятно вспоминаться будет. Вот, как у Аса, например.… Хотя нет, он у нас в глаза не смотрел. Да?
Мужчина рядом со мной вздрогнул, крепче сжимая пальцы в кулаке, но все же попытался противостоять мертвому взгляду рыжего убийцы. Я завидовал ему в тот момент…. Ему досталось право на борьбу, возможность поиграть с Ним. Но Ас только опустил глаза в землю, испуганно сжимаясь в компактный комок. Так. Этот рыжий пес – мой. До последней капли крови, до истошного крика, до судорожной конвульсии полумертвого тела. Он мой, и я никуда не собирался отпускать свою жертву.
Мужчины говорили еще о чем-то под молчаливым взглядом Найн, я же мог только внимать, жадно глотая информацию, выискивая крохи слабости. Рыжий словно пытался этим разговором отвратить меня от стези убийцы, научить чему-то. Глупый… Желание убить конкретно его не делало меня убийцей никоим образом, жажда наслаждаться ужасом в глазах жертвы свойственна каждому человеку, любовь к вкусу собственной крови – инстинкт, вложенный самой природой. Если бы смерть можно было изобразить на холсте, я бы нарисовал Его. И бледную тень за спиной с ревниво сощуренными глазами и фотоаппаратом.
О да, этот парень следовал за моим новым увлечением, как кобель за течной сучкой, преданно заглядывая в глаза, стараясь хотя бы просто коснуться. Грубо? Зло? Дело в том, что я нихрена не добрый… мне просто скучно. И одноглазый мужчина напротив должен был стать моим личным лекарством от скуки. Для этого все средства хороши…
Рыжий удалялся в сопровождении своей белой тени, я же решил подобраться к своей цели чуть ближе:
- Ас?
- Ммм? – он повернул ко мне голову, притягивая к себе за талию, безмолвно прося остаться с ним еще немного. Мне нетрудно, но плата будет велика…
- Как его зовут? – в кварцевого цвета глазах – просто буйство непонятных, слишком быстро сменяющих друг друга эмоций. Страх, боль, обида, разочарование. Мужчина устало провел рукой по моей спине, словно стараясь запомнить каждый изгиб, и протянул, нехотя:
- Рокс…
Да.… Эта кличка безумно подходила рыжему. Коротко, резко, как удар по гортани ножом. Я жадно облизнул губы, чтобы в следующий миг приникнуть благодарным поцелуем к губам растерянного Аса. Спасибо.… Но мне было нужно кое-что еще.
- Ты ведь научишь меня… - он не позволил мне договорить, втягивая в неспешный танец языков, пробираясь холодными пальцами под куртку, прижимаясь до невозможности дышать. Рано.… Пришлось слегка отодвинуться от него, чтобы иметь возможность затянуть чужой разум в омут своих глаз. – Ты научишь меня… убивать Рокса?
Что это? Облегчение? Испуг? Его эмоции были так предсказуемы, так обычны, что мне должно было бы стать скучно.… Если бы не было так приятно находиться в объятиях этого мужчины. Смешно, еще несколько часов назад я подумывал о самоубийстве от безумной скуки, а теперь… Мои руки были в чужой крови, у меня появилась самая главная жертва жизни - Рокс, холодная подруга – Найн и… Кто мне Ас?
Пальцы сами собой сжались на вороте его куртки, а я уже жадно целовал его, нарочно прокусывая до крови нижнюю губу. Его кровь тоже сладкая.… Как вино…

* * *
Ас

Ну вот. Губу до крови прикусил. Нет, со мной это не впервой, конечно. Но все равно ощущения не из приятных. Болит. И все время тянусь место укуса лизнуть. Потому что – кровь. Кровь вкусная. И кожа, там, где укус, тоже вкусная. Непонятного, но определенно кисловатого вкуса. Ишь, как сказал!
Убивать Рокса.… Как я могу научить тому, что не умею, а? В принципе, мне кажется, что Рокса убивать бесполезно. Оживет, ога. По-любому. Просто… он какой-то неубиваемый, чес-слово! И везучий. Мне б его везучесть! Я б его убил.… Хотя… Смысла его убивать – нет. Это даже может отрицательно сказаться на нашей недокомпашке. Он ведь её, так сказать, костяк, основа. Он что-то вроде идола, которому не то что поклоняются, но на которого смотрят с благоговением. Затем Рикки – мамочка для всех. Потом Найн – угрюмая сестрица. И Эл – местная собачка, которая при виде Рокса начинает вилять хвостиком и радостно лаять. В других ситуациях лает безрадостно. Вероятно.
-Ты научишь меня… убивать Рокса?
Тебе только этого от меня и надо, мальчик? Дитя, блять, разврата. Или еще что-то? Не разбираюсь я в людях. Нет, ну, правда. Совершенно не разбираюсь. Я из нашей-то недокомпашки никого толком не понимаю, что уж говорить о парне, с которым я знаком всего часов пять! А, ладно! Что б тебе от меня не было нужно – похрен! Это я ж тебя в нашу недокомпашку притащил. Вытянул из привычного места обитания. Мне за тобой и ухаживать. Учить жить в обществе. Угу, в обществе. В недокомпашке, блядь!
-Ты научишь меня… убивать Рокса?
Отстраняюсь от него, перехватываю шаловливые ручки за запястья. Позволяю себе легкую улыбку и даже, наверное, блеск в глазах. Не хищный. Просто – шальной. И взгляд человека под кайфом. Уж я-то этот взгляд знаю!
Открываю было рот, чтобы ответить. Но тут, поверх мальчишеской головы, вижу раздраженный взгляд Найн. Она стоит, скрестив руки на груди, и нервно постукивает носком сапога по асфальту. Нас ждет. Пока терпеливо, но вот-вот сорвется. А если сорвется – ее долго не успокоишь. Будет сначала орать, потом дуться, а потом, уже в кафе, уже, вероятно, утром, поставит перед нами чашки с горячим шоколадом и тарелку с круассанчиками. И все – мир, дружба, профсоюз!
-Да идем мы, идем!
Хватаю парнишку за запястье – он сразу вырывает руку. Но покорно идет следом за нами. Я иногда оглядываюсь – проверяю, не сбежал ли. Не сбежал. И не сбежит, чует мое сердце. Пока не получит ответ на вопрос – не сбежит. Может, не отвечать, а? Да нет, придется. Я ж не изверг какой, мальчишку мучить. Хотя… Ладно, я еще над этим подумаю.
Найн курит. Она очень женственно курит, знаете ли. Реально красиво. Прицепляет к тонкой сигаретке еще более тонкий мундштук из какого-то там специального дерева, щелкает зажигалкой – зажигалка у нее тоже красивая, от Вивьен Вествуд – и начинает курить. Она дым выдыхает красиво. Медленно, тонким потоком, изо рта. Красиво. Я раньше, помниться, подолгу мог смотреть, как она курит. Потому что дурак был. Влюбленный.
В кафе темно и пусто. И тишина гробовая просто. Рикки уже спит, наверное. Рокс с Элом придут только утром. Это у нас традиция такая – по утрам собираться здесь и болтать ни о чем. Иногда – ни о чем, иногда – о деле. Если, например, двоим одного и того же человека заказали. Такое бывает. Или если, например, мы всей толпой дружно берем выходной, чтобы просто вместе отдохнуть или же чтобы помочь Рикки с кафе. Завтра, скорее всего, будем болтать ни о чем. Потому что я уже несколько дней подряд не беру заказы, потому что Рокс берется только за очень опасную работу, потому что у Эла вообще другая работа, а Рикки в свой прошедший день рождения заявила, что у нее – «пенсионный возраст киллера». Вот и работает из нас одна Найн. Ну, она – трудоголик. Может целый месяц без выходных работать. Энерджайзер, блядь.
Найн включает свет в зале. Ей он не нужен – она здесь прекрасно ориентируется даже в кромешной тьме, а вот нам с парнишкой не помешает. Так странно. Я его упорно не называю по имени-кличке, которую сам и дал. Потому что она ему не подходит. Вероятно.
-Давайте резче, нечего электроэнергию тратить! – это Найн к нам обращается.
Вздохнув, беру мальчишку за запястье и веду на второй этаж. По скрипучим деревянным ступеням. Здесь все деревянное. Деревенский стиль, так сказать. Рикки придумала. Рикки у нас жаждет уюта и искренне полагает, что уют – в деревенском стиле. Хотя нас всех, её – в том числе, - больше прет как-то с холодной пустоватой обстановки кухни. Очень современной, кстати. Ну, ладно, совсем не кстати. Ну и что?
Комната мальчишки – в самом конце коридора. В самом начале коридора – комната Рикки. Еще четыре комнаты – для посетителей. Они у нас платные, так сказать. Ну, нужен же легальный способ зарабатывать! Вероятно, нужен. Раз уж даже Рокс иногда на обыкновенную работу ходит, не связанную с убийствами.
Комнаты здесь все одинаковые. Небольшие, но, в принципе, уютные. Стены оббиты псевдодеревяными панелями, на полу – паркет. Лампа,… как это культурно называется,… в общем, плотно прилегает к потолку. Мебели немного – необходимый минимум. Тем, кто здесь останавливается, максимум и не нужен. У правой стены – односпальная кровать. Она жесткая и скрипучая, но всех это устраивает. Рядом с кроватью – небольшая тумбочка, на которой стоит торшер. Ну, знаете, такой очень стандартный торшер с оранжевым абажуром с бахромой. Видавший виды такой торшерчик. В левом углу комнаты – кресло качалка. Очень, кстати, хорошо помогает мышцы расслабить после бурного дня или ночи. На жестком вообще сидеть и лежать полезно. Слева от двери – письменный стол, тоже деревянный, и уже нормальный, не качающийся стул. А вдруг понадобиться, что-нибудь написать? Ну вот, пожалуй, и вся комната. Простенько и со вкусом. По-другому нам и не надо. Вот только… сомневаюсь, что мальчишке понравится. Он у нас вообще экстраординарный.
-Проходи, - открываю перед ним дверь.
Послушно проходит, оглядывается. Кажется, морщится. Ну, ничего, пусть не привередничает. Здесь хотя бы отопление есть. А то у него – холодрыга. Брр.… Как вспомню, так вздрогну.
-Ночевать будешь здесь. Ванных здесь только две, причем вторая – на первом этаже. Туда утром спускаться не рекомендую – можешь напороться на Шефа. Он тебя не знает, может и выгнать к чертям собачьим. Вторая здесь рядом. Только из комнаты выйди. Рекомендую встать пораньше, а то проторчишь с часок в очереди.
Так, вроде, все сказал. А!
-Санузел тут совмещенный, кстати.
Что-то еще? Что-то еще, что-то еще…. Что же еще? А, ладно! Ничего такого особо важного, раз уж я забыл.
-Мы с утра традиционно здесь собираемся, внизу. Утром и увидимся.
-Как утром?
На лице – явное удивление. Приятно, что мне удалось пробудить в нем это досель не виденное мною на его лице чувство. Эх, а мордашка-то чисто мальчишеская!
-А вот так – утром, - усмехаюсь. – У меня ночная смена в музее.
У него сейчас, правда, челюсть отвиснет! Нет, ну правда-правда! Как же это, блядь, мило!
-В музее? – интересуется с опаской.
-Я там сторожем подрабатываю. Преимущественно, ночным. И, кстати, уже опаздываю, - замечаю, бросив взгляд на наручные часы. – Бывай.
Ухожу, оставляя его обживаться на новом месте. Надеюсь, что он не попытается удрать. Просто… его должна остановить Найн, которую я сегодня с трудом уговорил заночевать платно в нашей… кхм… таверне. А она здесь ночевать не любит. Поэтому может сорваться на мальчишке.… Хотя не должна, наверное. Он ей, кажется, приглянулся. Ну и, слава богу.
Музей тут рядом. В двух кварталах. На мотоцикле это быстро. Мотоцикла у меня нет, но он есть у Эла. И Эл ведь не обидится, если я им немного попользуюсь? Все равно они с Роксом на машине катаются…

* * *
Фей

-Проходи, - Ас благородно впустил меня внутрь комнаты первым. Фу… нечто минималистически-деревенское, как в дешевом отеле, претендующем на стильность. Дерево, дерево, лампа, и опять дерево. Скучно. После произошедшего в номере гостиницы, после встречи с рыжим жизнь стала казаться совсем уж пресной, ничего не значащей. И Ас не ответил на мой вопрос.… Хотя… Я уже знал, что он скажет. Что не может, что сам бы убил, будь его воля. Но Ас слаб, несмотря на всю свою силу, неуклюж, несмотря на грацию хищника и экономные движения, робок, несмотря на более чем нахальное поведение и решительность. Потому что я невольно сравнивал его со своей одноглазой жертвой, и на его фоне мой почти любовник проигрывал. А между тем, мужчина увлеченно тарахтел, открывая попутно все встречные двери и тыкая меня в них носом. Знакомил что ли?
-Ночевать будешь здесь. Ванных здесь только две, причем вторая – на первом этаже. Туда утром спускаться не рекомендую – можешь напороться на Шефа. Он тебя не знает, может и выгнать к чертям собачьим. Вторая здесь рядом. Только из комнаты выйди. Рекомендую встать пораньше, а то проторчишь с часок в очереди. Санузел тут совмещенный, кстати. Мы с утра традиционно здесь собираемся, внизу. Утром и увидимся.
-Как утром? – меньше всего я хотел ночевать в этом месте. Мне категорически не хватало привычного холода, кричащих даже в полумраке цветов, мягкого ворса ковра. А еще… Я боялся, что сойду с ума за остаток ночи от усилившейся скуки. Если бы Ас остался со мной,… но он, похоже, имел иные планы на ночь.
-А вот так – утром. У меня ночная смена в музее, - в каком еще музее? Он же убийца, или я чего-то не понял. Определенно, этот человек умел удивлять и заинтриговывать.
-В музее?
-Я там сторожем подрабатываю. Преимущественно, ночным. И, кстати, уже опаздываю. Бывай.
И Ас усвистал, махнув на прощание рукой. Хоть бы поцеловал, честное слово. В качестве аванса на будущее. Будущее? С каких пор я стал о нем думать? Руки сами собой сжались в кулаки, чтобы почти судорожным движением повиснуть вдоль тела. Прежний я куда-то исчез, оставив после себя только слабость и… скуку. Мне были нужны мои расчеты, задачки, нужно было занять чем-то мозг, чтобы не сойти с ума за оставшиеся до утра часы.
Ас запер меня в клетке без решеток и замков, наверняка, попросил ту же Найн приглядеть за мной.… Плохо. Или…
Первым делом я перекрыл отопления в комнате, распахнул настежь окна, позволяя ледяному ветру влиться внутрь, заполняя все вокруг белесой снежной дымкой. Так.… Выключил свет, погрузив помещение в неровный полумрак, стащил с себя одежду, оставшись в одних джинсах, и только тогда уселся на пол, скрестив ноги, чтобы подумать. Подумать над своими дальнейшими действиями.
Рокс. Сразу было видно, что он силен, умен, с хорошим воображением. Ему до безумия скучно находиться в этом мире среди серой толпы, скучно идти стандартными путями. И это вполне в его духе – подготовить врага для самого себя. Ведь держал же он рядом Аса, который, казалось, едва ли не до тряски ненавидел рыжего. А мне нужна была протекция от того, кому одноглазый доверял, или хотя бы с чьим мнением считался. Таким человеком определенно была Рикки, несмотря на свою милую внешность, но лично у меня она вызывала неконтролируемое желание свалить подальше. Кто тогда? Белобрысый парень? Нет, мы с ним точно не поладим…
Найн? Через нее можно было добраться до Рикки, а там уже и до уроков Рокса недалеко. Вот только чем ее заинтересовать?
- Какого хрена ты окно открыл?! – сердитый женский голос заставил меня испуганно подпрыгнуть из положения сидя, а по босым ступням мазнул склизкий сквозняк. Найн раздраженно стояла на пороге в одном белье. Будь у нее хвост, он бы мотался из стороны в сторону, подобно плети. – Я тебя спрашиваю!
- Я так привык, - я пожал плечами, окидывая взглядом поджарое тело напротив. Вроде бы, там были какие-то рисунки, но в темноте видно плохо. – Иначе уснуть не могу.
- Еще и отопление перекрыл! – женщина вихрем пролетела по комнате, возвращая все на места, и, уже выходя, рявкнула:
- Спать ложись, бля. Мне больше делать нечего, кроме как за тобой смотреть.
- Тогда… научи меня… - это было рискованно. Очень. Почти на грани фола. Но я слишком устал от скуки и не собирался упускать шанс побороться против Рокса. Найн могла просто уйти, могла ударить меня, отказаться, но она только развернулась ко мне лицом и, злобно ощерившись, прошипела:
- Что? Научить? – а еще Найн была красива. Той жестокой холодной красотой заточенного клинка, летящей стрелы, высокой женской шпильки. В ней неуловимо сочетались женственность и сила. Но данный факт в данный момент был важен меньше всего.
- Научи меня убивать. Так, как это делаешь ты.
Казалось, женщина была в бешенстве и с огромным трудом сдерживалась, чтобы не размазать меня по стене. Но в следующий момент она вдруг расслабилась и, повернувшись к двери, поманила меня за собой. Красиво.
Для начала Найн зашла в свою комнату, чтобы переодеться, а уже после потащила меня на обдуваемую всеми ветрами площадку на крыше. Тонкие, вроде бы бумажные, перегородки не спасали мою обнаженную кожу от холода, но так было даже лучше. Дискомфорт не позволял заскучать.
А потом.… Потом было несколько часов избиений младенца. Меня швыряли по всей площадке, впечатывали лицом в холодный бетон, заламывали руки.… Но все же я сумел нанести пару ответных ударов, похоже, несколько удивив наставницу. Да, Найн была сильной, опытной, но… она не могла сопротивляться пробивающемуся сквозь щели ветру. А я мог.
Удар под колено пяткой, женщина с полным удивления лицом рухнула на землю. Я попытался добить ей пинком в живот, но оказался придавленным спиной к бетону, а сверху злобно порыкивала Найн. Опять. Холод притуплял ощущения, не позволяя боли развернуться в полную мощь, и я очень быстро привык к ней. Настолько, что почти не реагировал на удары, мог игнорировать разбитое в кровь лицо. Скучно.
Одно и то же. Связка. Женщина повторяла ее слишком часто, позволив мне разглядеть все особенности ударов. Поэтому я смог увернуться от локтя, сделать шаг назад, чтобы не попасть под удар ноги, и встретить другую ее руку стандартным блоком. Не ожидала?
Найн удовлетворенно кивнула и… перестала повторяться. Связки были определенно похожи, при этом отличались друг от друга одним - двумя ударами, скорость движений стала слишком высокой, чтобы можно было разглядеть хоть какие-то подробности. И я вновь и вновь отправлялся в полет, заработав еще и разбитые коленки и содранную на спине кожу.
- Найн! – раздался от двери голос, не предвещавший ничего хорошего. – Ты совсем охренела?
На пороге стояла растрепанная Рикки, освещая нас слабеньким фонарем. Похоже, хозяйка была зла на нашу маленькую тренировку. Пришлось мне защищать наставницу:
- Это я ее попросил. Я сам…
На плече с силой сжались тонкие женские пальцы, заставляя обернуться и посмотреть в пылавшие от гнева фиолетовые глаза:
- Ты же будешь учить меня дальше?
- Какого? – из-за спины Рикки показался Ас,… неужели мы так долго игрались? Похоже, мне начала нравиться новая жизнь.

Найн

Меня оставили сидеть на кухне в полном одиночестве: завтракать и испытывать угрызения совести. Как будто мы можем их испытывать. Мы, те, кого учил Рокс, знаем, что угрызения совести – пустое. В этом мире нет хороших людей. Хорошие люди – вообще парадоксальный термин. Как могут быть хорошими те, у кого даже в Библии – сплошные убийства?
Заставляю себя сидеть смирно. Не влетать в зал, подобно урагану, не портить остальным завтрак. Остальным. Блядь, как будто они – святоши! Ну, помогла я мальчишке! И что с того-то?! Мир перевернулся?! Рокс делал тоже самое, когда мы приходили к нему, просили научить, помочь выжить. Тогда почему на него не смотрят так, как на меня?!
Как же меня это все достало…
Взять в руки вилку, в очередной раз перемешать кашу. Есть не хочется. Настроения вообще нет. Хочется к себе домой, в теплую постель, накрыться с головой одеялом и думать о хорошем. О том, что у мальчишки – талант. О том, что с ним весело. О том, что мне определенно понравилось с ним заниматься. О том, что я хочу повторить.
Не выдержав, достать из кармана пачку сигарет, вставить тонкую сигарету в мундштук, закурить. Хорошо. Тихо, спокойно, никто не трогает, не запрещает курить на кухне. Шеф сегодня утром позвонил и взял выходной, а остальные повара спорить со мной не смеют. И слава богу.
-Хэй, а что это ты тут одна?
Обернуться. С удивлением оглядеть с головы до ног Эла. Странно. Эл без Рокса – это странно. Эл без Рокса и не на работе – еще странней. Эл без Рокса, не на работе, вошедший не через парадный вход, а в руках держащий пачку сигарет? Мир сошел с ума.
-Да так, - пожать плечами.
Не хочется говорить о случившемся. Точнее, хочется, но не так. Не хочется все описывать, объяснять, рассказывать. Хочется сидеть рядом с кем-то, кто на твоей стороне, и бухтеть. Как бабки на скамейках у подъездов. Бухтеть, бухтеть, бухтеть, бухтеть. На жизнь жаловаться. Но ведь нельзя. Не профессионально это…
-Слушай, а Рокс тебе на жизнь не жаловался?
Теперь очередь Эла удивляться. Расширились серые глаза, даже рот приоткрылся. Стоит посреди кухни и смотрит на меня как на первое чудо света. Что, я так похожа на египетские пирамиды?
-Это вообще два несовместимых слова: «Рокс» и «жаловаться». Ты не находишь?
Садится напротив. Локти – на стол. Эх, некому его манерам учить. Потому что нет у нас таких – манерных. Вообще нет.
Кивнуть в ответ на вопрос. Значит, не жалуется. Блин, ну что ж он такой… непробиваемый? Даже странно как-то. Не человек, а машина, честное слово! Интересно, его хоть как-то задеть можно? Задеть, зацепить.… Ну, Эл ведь его зацепил. Не просто же так Рокс его к себе подпускает!
-Но, если тебе нужен честный ответ… - улыбается мечтательно, даже счастливо. – Жалуется. Редко. И даже не специально, а так… словно бы проговаривается о наболевшем. Иногда сидим с ним на диване. Он, как всегда, в телик пялится. Молчит-молчит, а потом вдруг как начнет говорить. Сначала вроде бы не о чем, философствует вроде как. Потом до тебя вдруг доходит, что он тебе какую-то историю из прошлого рассказывает. А потом – бац! – и он начинает говорить, как его это все достало, как он хочет прошлое вернуть… и все в этом роде. И я даже начинаю верить, что он мне доверяет.
Дурак. Господи, какой же он дурак! Нашел, в кого влюбиться! В Рокса! Который старше его на гребаных семь лет! Который – непробиваемый рыжий придурок со страшным лицом и одним глазом и вообще не красавец! Господи.… Куда катится мир?
Но, все-таки, Рокс тоже не железный. Не машина все-таки – человек. Живой. И его тоже, бывает, все достает. И поговорить хочется. Наверное, Эл ему именно для этого ему и нужен – поговорить. Выговориться. Ну, вот, теперь и я ему завидую. Потому что у меня такого Эла нет.
Решительно встать из-за стола, натянуто улыбнуться парню.
-Спасибо.
И выйти в зал. Уже появились первые посетители. Сидят, вон, жуют. Кушайте-с, не обляпайтесь!
Наши сидят в дальнем углу, все за одним столом, и что-то активно обсуждают. Уж не мой ли проступок? Нашли, господи, проступок! Пустяк! Ткнуть их, что ли, носом в подобные «проступки» Рокса? Нет, повременим. Сейчас есть дела и поважнее.
Мальчишки в зале нет. Видимо, на него тоже волком смотрели. Как на меня сейчас. Но я-то крепче. Не стеклянная, от взгляда не разобьюсь! И не надейтесь!
Милейшим образом улыбнуться смотрящим на меня и пройти мимо с гордо поднятой головой. Настоящая леди, чтоб меня! В зеркале отразилась настоящая леди…
Как и ожидалось, мальчишка – на втором этаже. В якобы своей комнате. Сидит на кровати, на коленях – какая-то книга. Судя по всему – жалоб и предложений. Жалобу катает, что ли? Трудно сдержать смешок. Но я сдержала. Сдержала даже улыбку. Героиня, блядь! Мать-героиня…
Постучаться в косяк двери, мило, но уже более искренне, улыбнуться Фею. Нет, не Фею – Кукленку. Это прозвище ему идет больше. Только, вероятно, еще больше его обозлит. Но ведь подходит же! Из-за его кукольных антрацитовых глаз, которые смотрят странным, равнодушным взглядом и словно видят насквозь. Рядом с ним – все равно что рядом с Роксом. Разве что не так страшно.
-Я буду учить тебя дальше.
В глазах – яркий, невероятно яркий всплеск эмоций. Такой неожиданный, чес-слово. Приятно знать, что именно мои слова вызвали его. Жаль, что придется его немного расстроить.
-Но! Только если ты не будешь просить Рикки и Рокса учить тебя.
Немного смягчить сказанное, добавив:
-Я сама попрошу Рокса, когда посчитаю тебя готовым к… его методам обучения.

* * *
Фей.

Скучно. В зимней темноте кружились, усыпая землю белой россыпью, снежинки, по дороге с мерзкими гудками проносились автомобили, скрывавшие в темноте города свой истинный облик, где-то на первом этаже кафе Рикки тихо беседовали четыре взрослых человека. Скучно. Глаза слезились от хлесткого ветра из окна, а пальцы только сильнее сжимали острый край подоконника… Скучно. Господи, до чего же все надоело!
Мне был нужен обжигающий холод, выворачивающая внутренности боль, ослепляющее желание. Жить в полсилы – не для меня, жить по-настоящему – недоступно. Ас…
Может, стоило пожаловаться хозяйке кафе на отсутствие развлечений? Слегка пошатываясь от недавних побоев, обработанных ранее Асом, я поплелся в зал. Поплелся, чтобы почувствовать на себе четыре напряженных взгляда. Плевать. Слишком скучно. Настолько, что даже реагировать ни на что не хотелось. Просто пустота.
Есть в мире вещи, которые убивают сразу: пуля, нож, а есть то, что заставляет помучаться, растягивает свое собственное удовольствие, наблюдая за корчами жертв. Это время, которое непрерывно отмеряет наши сроки, это холод, что пробирается под кожу, скручивая желудок в тугой узел, это скука, рождающая пустоту. И эта пустота – нечто большее, чем просто ничего. Она затягивает, порабощает, подавляет не только чувства, но и эмоции. Умереть от скуки не больно, нет.… Это – никак. Вот от чего бежал я всю свою жизнь.
Уже в комнате при свете торшера я открыл книгу жалоб и предложений, решив прочесть предыдущие записи. Бред. Больше столиков, шире меню… Скучно. Люди неспособны понять всю прелесть диапазона эмоций. У меня только одна. И этого, как оказалось, вполне достаточно, чтобы существовать. Но слишком мало, чтобы стать частью чего-то большего. Жалко.
-Я буду учить тебя дальше, - Найн. Она стояла в дверном проеме, позволяя коридорному полумраку обрамлять стройный силуэт. На миг мне показалось, что появление женщины прогонит навалившуюся вдруг апатию. Нет. Скучно… - Но! Только если ты не будешь просить Рикки и Рокса учить тебя. Я сама попрошу Рокса, когда посчитаю тебя готовым к… его методам обучения.
Наверное, не стоило зевать. Не стоило потягиваться и откладывать с колен заученную наизусть книгу. Не стоило подходить к ней и впиваться поцелуем в губы, но я все это проделал. Потому что надеялся встретить ярость, отпор, напитаться ее чувствами, пожить еще немного.… И ничего. Как же скучно…
Найн была так рада, когда входила в комнату, так торопилась высказать свое предложение. Я – скотина, конечно, но… Я просто задыхался от окружавшей меня с каждой секундой все более плотным коконом пустоты. И ее хорошее настроение скатилось куда-то вниз. Прямо до отметки «всех убью, одна останусь».
- Будешь жить у меня, - сердито бросила мне в лицо женщина и, развернувшись на каблуках, ушла вниз. К остальным. Ушла, оставив меня наедине с полумраком коридора. Странный цвет, несмотря за слепившее за стенами кафе солнце, антрацитовый, как и мои глаза. Столь же бездушный, бесполезный… никакой. Скучно.
Я хотел было закрыть дверь, чтобы спрятаться от случайного двойника за ней, но увидел знакомый силуэт в конце коридора. Ас.
Он вырос из так смутившего меня полумрака, чтобы тут же крепко прижать к своей груди:
- Какого черта, Фей? – фей? Я ненавидел это прозвище, и гнев робко всколыхнулся где-то в душе.… Нет. По-прежнему, ничего. А жаль…
- Ты же отказался научить меня.
У него глаза – цвета кварца. Минерал такой. Похожий на холодное стекло, но при этом до безумия теплый, словно живой, глубокий… Скучный. А еще Ас умел обижаться, когда слышал неприятные для него вещи, как, впрочем, и миллионы людей вокруг. Но его поведение не затягивало, не раздражало… Он был слишком настоящим, чтобы позволить мне ненавидеть по-настоящему. Странные мысли для живого трупа.
Мужчина не ожидал, что я потянусь к его губам за поцелуем, наверное, поэтому ответил. Хм…. Похоже, история повторялась. У Аса мягкие, чуть обветренные на холодном воздухе, губы.… И теплые, обволакивающие. У него сильные руки, способные сжать мое тело до хруста позвонков. И абсолютно идиотские вопросы:
- Почему ты делаешь это? – если бы я знал, Ас. Рядом с тобой я бездумно следовал инстинктам, позволял им полностью захватить разум и чувства. Я мог позволить себе это только с тобой, зная твою слабость. Почему? Врать – так скучно.
- Потому что мне с тобой скучно…
Еще секунду он продолжал поцелуй, медленно осознавая мои слова, а потом.… Все закончилось. Мужчина судорожно вздохнул, отступая на шаг, развернулся на сто восемьдесят градусов и быстрым шагом удалился, едва не столкнувшись по пути с решительно настроенной Рикки. Дубль два также провалился. Неужели меня ждал третий?
Вот только целоваться с брюнеткой не хотелось категорически. Хотелось догнать обиженного Аса и объяснить ему,… что мне НРАВИЛОСЬ скучать рядом с ним. Потому что тогда это чувство становилось другим, непохожим ни на выброс адреналина, как при убийстве, ни на привычную апатию, ни на ледяную злость, как во время тренировки с Найн. Но я лишь равнодушно пожал плечами и захлопнул дверь в комнату перед носом Рикки. Просто вечер посещений какой-то…
- Ты охренел? – женщина была зла. Еще с того момента на крыше. Правда, в основном почему-то досталось Найн, но и на меня рыкнули пару раз. Все, кроме Рокса, которому, похоже, было все равно. Обидно.… Так обидно, когда жертва игнорирует охотника. А Рикки ждала ответа, стоя в дверном проеме (любимое место у всех что ли?) и нервно постукивая ногой по полу.
- Чего тебе? – вежливость – не моя сильная сторона. Потому что, трахая с четырнадцати лет взрослых мужиков, сложно остаться культурным ребенком.
- Собирайся. Поедем за твоими вещами, - похоже, ей не доставляло никакого удовольствия общение со мной. Какого же тогда она приперлась, а не отправила кого-нибудь из своих подопечных. Четкая расстановка сил в их компании была видна невооруженным взглядом: Рокс – душа и сердце. Равнодушное, сволочное, вечно скучающее. Эл – его верная собачка, эдакий ни в чем неуверенный человечек. Скучный. А вот Рикки была непререкаемым авторитетом для каждого из четверки. Ее слушали, ее любили (каждый по-своему), но причины…. Мне было неинтересно разбираться в ней. Скучно.
Я неспешно протиснулся в коридор мимо хозяйки и сделал было шаг в сторону лестницы, как…
Сначала стало темно. Такая мягкая, осязаемая, похожая на вельвет или бархат, темнота. Она мешала дышать, двигаться, сковывала тело по рукам и ногам. А потом пришла боль. Чувство, которому отчаянно сопротивлялось тело, а душа пила с нескрываемым удовольствием. Оно принесло с собой красную пелену перед глазами, судорожные поиски хоть какой-нибудь точки опоры, выворачиваемые наружу внутренности. По-моему, я даже кричал. Уж не знаю, от восторга или от ужаса. И…. Ничего. Полная пустота, которая довлела надо мной всю жизнь. Смерть? Неужели и она такая… скучная?
Сознание вернулось ко мне уже в комнате, когда вечерние сумерки скрыли от взгляда дурацкую обстановку комнаты, но еще позволяли разглядеть силуэт сидевшей рядом женщины. Рикки и объяснила, что со мной случилось:
- Твой мозг ущербен, - она неспешно попивала горячий чай из глиняной кружки, даже не пытаясь предложить мне, а пить хотелось до чертиков. – Он не способен отличить нужную информацию от ненужной, и гребет все подряд. В итоге, память забилась настолько, что нервы не выдержали и сделали попытку удалить лишнее физически – просто сжигая клетки мозга, отрезая их от деятельности организма. Тебе очень повезло, что обошлось без амнезии…
- Но ведь я все помню? – я действительно помнил все: школу, следователя, Аса.… О чем тогда говорила Рикки?
- Пока. Но если приступы будут повторяться, то…
Я смог только закрыть глаза, чтобы не видеть сочувствия в ее глазах, и начать думать, размышлять. Может, оно и к лучшему, если я забуду все: скуку, три года удовлетворения извращенческих фантазий богачей… Аса.… И Рокса.