-Орель! - А что такой маленький? - Болель! (с)
Написано после прочтения Тери-Сана "Лёд или пламя - слишком поздно".
Яойная/слэшная/гей-тематика.
Читать рекомендуется исключительно под песню Three Days Grace - I hate everything about you. Иначе - не та атмосфера.
За вдохновение спасибо Тери Сану.
За яой спасибо японским мангакам.
За знакомство меня с ними спасибо Соне Эграссе.
читать дальше Я ненавижу в тебе буквально все: то, как ты говоришь, как смеешься, как смотришь... как любишь. Я ведь знаю - ты любишь меня. Глубокой, сильной любовью, усиливающейся день ото дня из-за того, что ты ее сдерживаешь. Зачем? Тебе же наплевать, что подумают о тебе, обо мне... Ты же всегда получал что хотел, всегда добивался своего - любой ценой, идя по головам! Почему же ты не добьешься меня? Неужели... ты знаешь, что я хочу этого?...
Мы познакомились зимой, в январе, почти сразу после нового года. Я увидел тебя с моей девушкой, вспылил, не разобравшись, что к чему, ударил тебя... Мы долго катались в снегу, самозабвенно избивая друг друга. Потом оказалось, что ты - ее брат. И ты подумал что я то ли маньяк, то ли вор, то ли еще кто-то в этом роде... Мы, когда разобрались, что к чему, помнится, долго смеялись... И долго ходили с почти одинаковыми синяками под левым глазом...
Так мы и подружились. Мы вместе ходили на лекции, вместе курили на переменах, вместе ходили в бары... Это была настоящая дружба, какой у меня не было со времен школы. Я доверял тебе, ты - мне. Мы оба любили твою сестренку, мы оба защищали ее. У нас были общие друзья, но наша с тобой дружба была куда крепче, чем дружба с ними. Потому что мы как-то сразу отделили себя от других. Хотя, возможно, это именно мы были другими... Да, возможно...
Все изменил ее, твоей сестры, день рождения...
Удивительно - нас свела та, что до того держала на растоянии! Тебе, наверное, это казалось забавным, а я... Да какая разница, что я думал об этом! Да я и не помню - тогда меня интересовал только ты.
На том дне рождении я напился. Заночевал у вас в квартире, ты предусмотрительно ретировался. Она надеялась на приятное продолжение дня, полезла ко мне со своими нежностями... Я, кажется, ее послал. Или сделал что-то похуже? Не помню. Помню только, как она, ругаясь, выперла меня - уже почти протрезвевшего - из квартиры. Валил снег, а я был одет относительно легко. В карманах не было даже мелочи - я, кажется, рассчитывал переночевать у нее. В общем, ту ночь я провел под ее дверью. И даже умудрился заснуть...
А утром пришел ты и разбудил меня. Голова болела, любые звуки били словно кувалдой по голове, перед глазами плыло... Ты дотащил меня до такси и отвез к себе домой. Показал, где у тебя что и уехал, оставив на тумбочке в прихожей ключи. А я снова завалился спать - на твою невероятно мягкую кровать, в которой можно, казалось, утонуть...
Проснулся я ближе к вечеру. Голова, хоть и болела, но не так сильно, а мир вокруг меня перестал выделывать пируэты... - голова перестала кружиться. У тебя в холодильнике обнаружился приличный запас еды: невообразимые моему уму салаты, вареный картофель, мясо... Когда я узнал, что все это готовил ты, я понял, что ты - бог кулинарии. Кажется, именно тогда я и влюбился в тебя...
Ты застал меня на кухне, моющим посуду. Ничего не сказал, по поводу опустошенных больше, чем наполовину тарелок. Просто сел за стол и доел остатки моей "трапезы". Пока ты ел, мы молчали. Потом ты сварил нам в турке кофе и мы долго разговарили: о тебе, о ней, о моих с ней отношениях...
Я был ее первым парнем и она возлагала на меня большие надежды в плане отношений сексуальных. Ты после знакомства со мной пытался ее отговорить. Как ты мне сказал тогда? "Ты показался мне ненадежным парнем. В чем я сейчас и убеждаюсь..." - на эту фразу я стал оправдываться, но ты остановил меня, сказав, что она теперь считает, что я гей. Она сказала тебе, что я, кажется, все время "пожирал тебя взглядом". Я поперхнулся кофе, и ты долго стучал меня по спине, пока я не откашлялся. А потом ты произнес слова, из-за которых я свалился со стула. Буквально.
-Она еще спросила, как я не распознал в тебе "своего".
Вот так я и узнал, что моя уже бывшая девушка была сестрой гея.
Я спешно ретировался из его квартиры. Ушел, оставив после себя немытую кружку из-под кофе. И, пока я шел домой, эта кружка все не давала мне покоя. Я ведь всю посуду после себя помыл! Кроме этой кружки...
Как я потом смеялся над этими своими мыслями!
Мы после того дня не разговаривали, наверное, неделю. Я тайком наблюдал за тобой во время лекций и перемен. Пытался уговорить себя относится к тебе с презрением. Так, как я относился к другим... педставителям нетрадиционной ориентации. Не получалось.
Я возненавилил твою насмешливую улыбку, что так часто появлялась на твоем лице, когда ты замечал, что я за тобой наблюдаю. Я возненавидел твои глаза, все время ловящие мой взгляд. Я возненавидел твой негромкий смех, который достигал моего слуха где угодно. Я возненавидел твою мягкую, кошачью походку, то, как ты грызешь ручку, как защищаешь свою сестричку... Но я никак не мог начать относится к тебе, как к другим. С того дня, как мы первый и единственный раз подрались, валяясь в снегу, ты успеда стать для меня особенным.
После недели тщетных попыток прировнять тебя к другим... геям, я написал тебе письмо по электронке. Сказал, что ты успел стать для меня другом, что я хочу сохранить эту дружбу, несмотря на твою ориентацию. Ты не ответил мне письмом. Ответ я получил на следующий день, на первой же перемене.
-А ты не боишься, что я начну к тебе приставать? - спросил ты, подойдя ко мне.
-Нет. Если что, я всегда сумею отбиться.
Думаю, в тот момент мы оба вспомнили ту драку. И, почему-то, это сразу разрядило обстановку.
Из института мы ушли вместе. Мы пошли в ближайший бар, где напились, в честь "воссоединения". Пьяные и бесконечно жизнерадостные мы завалились ко мне домой. Я снимал однокомнатную квартиру. Единственным местом, где можно было уснуть, был диван, занимавший бОльшую часть комнаты. Кое-как раздвинув его, мы легли и почти сразу уснули...
А проснувшись, я обнаружил, что во сне ты собственически обнял меня и рукой, и ногой. Жо сих пор поражаюсь своей тогдашней реакции. Я не отшатнулся, не попытался вылезти из твоих объятий. Наоборот - зажмурился, прижался крепче, уткнулся лицом в теплую грудь...
-Если ты не хочешь, чтобы я начинал свои приставания, лучше отодвинься, - прошептал ты мне в самое ухо, обжигая горячим дыханием.
Я отшатнулся, вскочил с кровати, бормоча что-то вроде извинений, и ушел в ванную. Я стоял под почти ледяным душем и думал. Думал о тебе, о себе. Из-за тебя у меня начинали возникать сомнения в собственной ориентации...
Вода вдруг стала ледяной. Я выскочил из под душа, выключил воду и прислушался. Так и есть - ты включил воду на кухне. Надев халат, я вышел из ванной. Ты, еще немного сонный и взъерошенный, готовил завтрак - яичницу с помидорами. Ты добавил в нее каких-то специй - пахло восхитительно. У меня громко заурчало в животе.
-Это ты так от удовольствия урчишь, котенок? - рассмеялся ты.
Я покраснел и, стараясь не смотреть на тебя, сел за стол. Вскоре мы уже завтракали, болтая на отвлеченные темы. Я старался смотреть исключительно в свою тарелку, но мой взгляд, как магнитом, тянуло к тебе. И сердце при этом почему-то билось учащенно...
В дверь позвонили - я пошел открывать. Оказалось, пришла твоя сестра. Увидев в прихожей ботинки брата, она усмехнулась:
-Так и знала, что найду его здесь.
Я начал было оправдываться, объяснять ей, что это не то, что она подумала, но тут ты вышел из кухни и, подойдя ко мне со спины, обнял за талию. Я с трудом сдержал порыв обернуться и как следует вмазать тебе. Но - сдержал. И почему-то перестал опровергать сложившееся у твоей сестры впечатление о нас.
Ты угостил ее завтраком. И, несмотря на то, что мы завтракали втроем, атмосфера совершенно не изменилась, оставаясь непринужденной. Ты шутил, мы смеялись над твоими шутками - бесподобными, как твоя готовка. Я восхищался твоим кулинарным искусством, она поддакивала, ты наигранно смущался... Все было лучше некуда, пока она не ушла, шепнув тебе что-то на прощанье.
-Что она сказала? - любопытство взяло верх над приличиями.
-Пожелала нам приятного времяпровождения, - ты расплылся в улыбке, которую я мысленно окрестил "улыбкой чеширского кота".
И тогда ты поцеловал меня. Жестоко, требовательно, так, что я не мог воспротивиться тебе и, поддавшись, ответил. Мне казалось, что этот поцелуй длился бесконечно долго. А когда ты оторвался от меня, я чуть не закричал от негодования. Но тут я столкнулся с твоим взглядом.
-И кто тут говорил, что сможет от меня отбиться? - насмешливо спросил ты.
Я ничего не смог ответить. А ты, обувшись, ушел, едва прикрыв за собой дверь.
Я скатился по стенке на пол и, закрыв руками лицо, зашептал... Ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу...
Самое страшное, что это была не просто шутка. Если бы это была просто шутка, я бы смог ответить, но твои глаза... Твою мать...
Из-за меня наша дружба рушилась как карточный домик. Потому что, несмотря на то, что я так ненавидел все в тебе, я влюбился. Окончательно и бесповоротно. И виной тому была твоя сестрица...
Яойная/слэшная/гей-тематика.
Читать рекомендуется исключительно под песню Three Days Grace - I hate everything about you. Иначе - не та атмосфера.
За вдохновение спасибо Тери Сану.
За яой спасибо японским мангакам.
За знакомство меня с ними спасибо Соне Эграссе.
читать дальше Я ненавижу в тебе буквально все: то, как ты говоришь, как смеешься, как смотришь... как любишь. Я ведь знаю - ты любишь меня. Глубокой, сильной любовью, усиливающейся день ото дня из-за того, что ты ее сдерживаешь. Зачем? Тебе же наплевать, что подумают о тебе, обо мне... Ты же всегда получал что хотел, всегда добивался своего - любой ценой, идя по головам! Почему же ты не добьешься меня? Неужели... ты знаешь, что я хочу этого?...
Мы познакомились зимой, в январе, почти сразу после нового года. Я увидел тебя с моей девушкой, вспылил, не разобравшись, что к чему, ударил тебя... Мы долго катались в снегу, самозабвенно избивая друг друга. Потом оказалось, что ты - ее брат. И ты подумал что я то ли маньяк, то ли вор, то ли еще кто-то в этом роде... Мы, когда разобрались, что к чему, помнится, долго смеялись... И долго ходили с почти одинаковыми синяками под левым глазом...
Так мы и подружились. Мы вместе ходили на лекции, вместе курили на переменах, вместе ходили в бары... Это была настоящая дружба, какой у меня не было со времен школы. Я доверял тебе, ты - мне. Мы оба любили твою сестренку, мы оба защищали ее. У нас были общие друзья, но наша с тобой дружба была куда крепче, чем дружба с ними. Потому что мы как-то сразу отделили себя от других. Хотя, возможно, это именно мы были другими... Да, возможно...
Все изменил ее, твоей сестры, день рождения...
Удивительно - нас свела та, что до того держала на растоянии! Тебе, наверное, это казалось забавным, а я... Да какая разница, что я думал об этом! Да я и не помню - тогда меня интересовал только ты.
На том дне рождении я напился. Заночевал у вас в квартире, ты предусмотрительно ретировался. Она надеялась на приятное продолжение дня, полезла ко мне со своими нежностями... Я, кажется, ее послал. Или сделал что-то похуже? Не помню. Помню только, как она, ругаясь, выперла меня - уже почти протрезвевшего - из квартиры. Валил снег, а я был одет относительно легко. В карманах не было даже мелочи - я, кажется, рассчитывал переночевать у нее. В общем, ту ночь я провел под ее дверью. И даже умудрился заснуть...
А утром пришел ты и разбудил меня. Голова болела, любые звуки били словно кувалдой по голове, перед глазами плыло... Ты дотащил меня до такси и отвез к себе домой. Показал, где у тебя что и уехал, оставив на тумбочке в прихожей ключи. А я снова завалился спать - на твою невероятно мягкую кровать, в которой можно, казалось, утонуть...
Проснулся я ближе к вечеру. Голова, хоть и болела, но не так сильно, а мир вокруг меня перестал выделывать пируэты... - голова перестала кружиться. У тебя в холодильнике обнаружился приличный запас еды: невообразимые моему уму салаты, вареный картофель, мясо... Когда я узнал, что все это готовил ты, я понял, что ты - бог кулинарии. Кажется, именно тогда я и влюбился в тебя...
Ты застал меня на кухне, моющим посуду. Ничего не сказал, по поводу опустошенных больше, чем наполовину тарелок. Просто сел за стол и доел остатки моей "трапезы". Пока ты ел, мы молчали. Потом ты сварил нам в турке кофе и мы долго разговарили: о тебе, о ней, о моих с ней отношениях...
Я был ее первым парнем и она возлагала на меня большие надежды в плане отношений сексуальных. Ты после знакомства со мной пытался ее отговорить. Как ты мне сказал тогда? "Ты показался мне ненадежным парнем. В чем я сейчас и убеждаюсь..." - на эту фразу я стал оправдываться, но ты остановил меня, сказав, что она теперь считает, что я гей. Она сказала тебе, что я, кажется, все время "пожирал тебя взглядом". Я поперхнулся кофе, и ты долго стучал меня по спине, пока я не откашлялся. А потом ты произнес слова, из-за которых я свалился со стула. Буквально.
-Она еще спросила, как я не распознал в тебе "своего".
Вот так я и узнал, что моя уже бывшая девушка была сестрой гея.
Я спешно ретировался из его квартиры. Ушел, оставив после себя немытую кружку из-под кофе. И, пока я шел домой, эта кружка все не давала мне покоя. Я ведь всю посуду после себя помыл! Кроме этой кружки...
Как я потом смеялся над этими своими мыслями!
Мы после того дня не разговаривали, наверное, неделю. Я тайком наблюдал за тобой во время лекций и перемен. Пытался уговорить себя относится к тебе с презрением. Так, как я относился к другим... педставителям нетрадиционной ориентации. Не получалось.
Я возненавилил твою насмешливую улыбку, что так часто появлялась на твоем лице, когда ты замечал, что я за тобой наблюдаю. Я возненавидел твои глаза, все время ловящие мой взгляд. Я возненавидел твой негромкий смех, который достигал моего слуха где угодно. Я возненавидел твою мягкую, кошачью походку, то, как ты грызешь ручку, как защищаешь свою сестричку... Но я никак не мог начать относится к тебе, как к другим. С того дня, как мы первый и единственный раз подрались, валяясь в снегу, ты успеда стать для меня особенным.
После недели тщетных попыток прировнять тебя к другим... геям, я написал тебе письмо по электронке. Сказал, что ты успел стать для меня другом, что я хочу сохранить эту дружбу, несмотря на твою ориентацию. Ты не ответил мне письмом. Ответ я получил на следующий день, на первой же перемене.
-А ты не боишься, что я начну к тебе приставать? - спросил ты, подойдя ко мне.
-Нет. Если что, я всегда сумею отбиться.
Думаю, в тот момент мы оба вспомнили ту драку. И, почему-то, это сразу разрядило обстановку.
Из института мы ушли вместе. Мы пошли в ближайший бар, где напились, в честь "воссоединения". Пьяные и бесконечно жизнерадостные мы завалились ко мне домой. Я снимал однокомнатную квартиру. Единственным местом, где можно было уснуть, был диван, занимавший бОльшую часть комнаты. Кое-как раздвинув его, мы легли и почти сразу уснули...
А проснувшись, я обнаружил, что во сне ты собственически обнял меня и рукой, и ногой. Жо сих пор поражаюсь своей тогдашней реакции. Я не отшатнулся, не попытался вылезти из твоих объятий. Наоборот - зажмурился, прижался крепче, уткнулся лицом в теплую грудь...
-Если ты не хочешь, чтобы я начинал свои приставания, лучше отодвинься, - прошептал ты мне в самое ухо, обжигая горячим дыханием.
Я отшатнулся, вскочил с кровати, бормоча что-то вроде извинений, и ушел в ванную. Я стоял под почти ледяным душем и думал. Думал о тебе, о себе. Из-за тебя у меня начинали возникать сомнения в собственной ориентации...
Вода вдруг стала ледяной. Я выскочил из под душа, выключил воду и прислушался. Так и есть - ты включил воду на кухне. Надев халат, я вышел из ванной. Ты, еще немного сонный и взъерошенный, готовил завтрак - яичницу с помидорами. Ты добавил в нее каких-то специй - пахло восхитительно. У меня громко заурчало в животе.
-Это ты так от удовольствия урчишь, котенок? - рассмеялся ты.
Я покраснел и, стараясь не смотреть на тебя, сел за стол. Вскоре мы уже завтракали, болтая на отвлеченные темы. Я старался смотреть исключительно в свою тарелку, но мой взгляд, как магнитом, тянуло к тебе. И сердце при этом почему-то билось учащенно...
В дверь позвонили - я пошел открывать. Оказалось, пришла твоя сестра. Увидев в прихожей ботинки брата, она усмехнулась:
-Так и знала, что найду его здесь.
Я начал было оправдываться, объяснять ей, что это не то, что она подумала, но тут ты вышел из кухни и, подойдя ко мне со спины, обнял за талию. Я с трудом сдержал порыв обернуться и как следует вмазать тебе. Но - сдержал. И почему-то перестал опровергать сложившееся у твоей сестры впечатление о нас.
Ты угостил ее завтраком. И, несмотря на то, что мы завтракали втроем, атмосфера совершенно не изменилась, оставаясь непринужденной. Ты шутил, мы смеялись над твоими шутками - бесподобными, как твоя готовка. Я восхищался твоим кулинарным искусством, она поддакивала, ты наигранно смущался... Все было лучше некуда, пока она не ушла, шепнув тебе что-то на прощанье.
-Что она сказала? - любопытство взяло верх над приличиями.
-Пожелала нам приятного времяпровождения, - ты расплылся в улыбке, которую я мысленно окрестил "улыбкой чеширского кота".
И тогда ты поцеловал меня. Жестоко, требовательно, так, что я не мог воспротивиться тебе и, поддавшись, ответил. Мне казалось, что этот поцелуй длился бесконечно долго. А когда ты оторвался от меня, я чуть не закричал от негодования. Но тут я столкнулся с твоим взглядом.
-И кто тут говорил, что сможет от меня отбиться? - насмешливо спросил ты.
Я ничего не смог ответить. А ты, обувшись, ушел, едва прикрыв за собой дверь.
Я скатился по стенке на пол и, закрыв руками лицо, зашептал... Ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу...
Самое страшное, что это была не просто шутка. Если бы это была просто шутка, я бы смог ответить, но твои глаза... Твою мать...
Из-за меня наша дружба рушилась как карточный домик. Потому что, несмотря на то, что я так ненавидел все в тебе, я влюбился. Окончательно и бесповоротно. И виной тому была твоя сестрица...