Ева.

[...искренне ваш, Прокопян]

Немного о сгоревших письмах...

Мне было шестнадцать, тебе - двадцать семь. Ты не знала, что я существую - я преклонялась перед тобой, словно перед каким-то божеством. Я была обыкновенной девчонкой из небольшого городка, название которого тебе ничего не скажет. Ты была известной певицей с кучей поклонников, денег. Я была счастлива в своей никому не заметной жизни. Ты была несчастна в своей известности.
Я понимала, что это глупо - влюбляться в звезду. Я понимала, что это противоестественно - влюбляться в женщину. Но я так же понимала, что это невозможно для меня - не влюбляться в тебя.
Я слушала твои диски, у меня были все альбомы. Я часто запиралась в своей комнате, включала твои песни на всю громкость и слушала, слушала, слушала... В этих песнях была вся ты - одинокая, хрупкая и ранимая женщина, прячущая свое истинное лицо под маской с наклеенной улыбкой. В этих песнях была вся я - девчонка с невозможными мечтами. Мы обе мечтали, чтобы наши жизни изменились. И обе понимали, что это неисполнимо.
Когда мне было семнадцать, ты приехала в наш город с концертом. Я купила билет в первые ряды. Я пришла за час до начала и долго стояла возле сцены, представляя, каково это будет - увидеть тебя в реальности. Но все мои представления были далеки от того, что произошло на самом деле.
Ты вышла на сцену, улыбнулась этой своей искуственной и искренней одновременно улыбкой. Поприветствовала нас по-французски. И начала петь.
Твоя первая песня тоже была на французском. Она была о любви. Ты пела ее, играя на акустической гитаре. Твой голос слегка дрожал и был чуть-чуть с хрипотцой. Эта песня была очень, ОЧЕНЬ искренней. Я никогда не слышала ее до этого и никогда не слышала после. Она не была записана ни на одном твоем диске. Я иногда пела ее сама. По памяти, перевирая слова - я не знала французский. Но, знаешь, это была именно ТА песня. Потому что я, перевирая слова, не попадая в ритм, пела так же искренне и честно, как ты в тот вечер.
Я не помню остального концерта. Наверное, ты пела песни со своего нового альбома. Да, скорее всего ты именно их и пела. Но это не имеет значения.
После концерта я, как и множество других фанаток, поджидала тебяя у выхода, чтобы получить автограф. У меня в руках был твой диск. Но ты прошла мимо, проигнорировав и меня, и остальных девушек. Села в свой мерседес с тонированными стеклами и уехала. Фанатки, и я в том числе, конечно, не сдавались. Мы преследовали тебя до самого отеля. В конце концов ты вышла и расписалась на постерах, журналах, дисках. На моем диске ты тоже оставила черной ручкой свою роспись. А потом посмотрела на меня каким-то странным, слишком внимательным взглядом. Я вспомнила: на моем пальце копия твоего кольца. А потом ты сделала то, что до сих пор не поддается моему пониманию: сняла свое кольцо и тайком положила мне в карман. Серебрянная печатка с твоего пальца стала моей. Я до сих пор не понимаю: почему?
Спустя полгода ты приехала в наш город вновь. Я не пошла на концерт. Но я также, как в прошлый раз, ждала, когда ты выйдешь из здания. Ты вышла. И, на этот раз, поставила автографы сразу же. Но я опять поехала к отелю, где ты остановилась.
Ты вышла из здания, и я окликнула тебя по имени: "Ева!". Ты обернулась и, увидев меня, улыбнулась. Ты подошла ко мне и спросила, чего я хочу от тебя. Я сняла с пальца кольцо и протянула его тебе.
-Это ваше, - сказала я.
Ты усмехнулась и приняла кольцо. Оно вернулось к тебе на палец. Извинившись за то, что отвлекла, я отправилась прочь. На этот раз ты окликнула меня. Я обернулась. И ты пригласила меня покататься. Я согласилась.
Ты выгнала охрану, водителя. Усадила меня на переднее сиденье, села на место водителя. Мы поехали с невероятной скоростью, а она все росла и росла. Мы выехали за город, на трассу. Здесь никого не было поздним вечером. Ты розогналась до 160 км/ч. Мне было страшно. Но ты была рядом со мной, и я не хотела, чтобы это заканчивалось. А потом ты сказала два страшных слова:
-Тормоза отказали.
Мы неслись на огромной скорости, а тормоза отказали! Вот тогда-то я и поняла, что такое настоящий страх. Но я держалась, скрывала его от тебя. Ты уже тогда понимала, что нас ждет. Я же не осознавала этого в полной мере. Ты буквально вытолкнула меня из машины - я была не пристегнута. Это было больно, невыносимо больно - катиться по траве и камням, после того, как тебя выкинули из автомобиля, несущегося на огромной скорости. Я растянула мышцу правой ноги, сломала кисть правой же руки. Но я встала и пошла - туда, куда уехала ты. Проезжавшая мимо машина осановилась возле меня. Водитель предложил меня подвезти, я согласилась. Он привез меня ко мне домой, мы распрощались.
Утром я узнала, что ты разбилась - врезалась в дерево на огромной скорости. Ты осталась жива, но лежала в коме. Я пыталась попасть в больницу, но меня, конечно же, не пустили. Я не пропускала ни одного выпуска новостей: ждала известий о тебе. Через четырнадцать дней я узнала: ты вышла из комы.
Я до сих пор виню себя в произошедшем. Ты же говоришь мне, что это было просто стечение обстоятельств. Иногда я верю тебе, иногда - нет. Все зависит от моего настроения. И от момента, когда ты говоришь мне это. А моменты, чаще всего, бывают крайне неподходящими.
Мы обе живем в столице.
Тебе тридцать девять, ты уже давно не поешь. У тебя есть муж и дочь. Ты целыми днями сидишь дома, все такая же одинокая, как и двенадцать лет назад. И, я знаю, ты жалеешь, что в тот раз разбилась не насмерть.
Мне двадцать восемь. Я - незамужняя упрямая баба, меняющая мужчин, как перчатки. Я не хочу иметь детей, не хочу выходить замуж. Я работаю заместителем директора одной крупной компании, зарабатываю кучу денег. И я безумно рада, что ты до сих пор жива.
Мы часто встречаемся - и у меня, и у тебя дома. Выпиваем по бокалу вина, выкуриваем по сигаретке и занимаемся тем, что уже давно не считаем противоестественным.
Ты часто забываешь на тумбочке возле кровати свою серебрянную печатку с надписью "Ева". Я часто забываю свою бижутерийную копию твоего кольца у тебя под подушкой. Благо твой муж ничего не смыслит в драгоценностях.
Ах да! Я больше не слушаю твои диски. Потому что понимаю, что твои песни - ложь. Правда, об этом я тебе никогда не скажу. Ведь это письмо, как и многие другие, сгорит в пепельнице до того, как ты проснешься.
Я любила тебя. Но уже не люблю. И об этом ты тоже никогда не узнаешь...

@темы: мое, юри

Comments

[Xelys]

Искренне ваш, Прокопян , это здорово! Сильно и эмоционально. Напомнило мою влюбленность в Милен Фармер)) Которая старше меня на 30 лет)))
Я, наверное, тупица, но не поняла, почему главная героиня называет песни певицы ложью.

[...искренне ваш, Прокопян]

Ilusoria Честно говоря, я не помню)) Почему, зачем... Не знаю. Но, черт, спасибо за отзыв) Не ожидала)

[Xelys]

Искренне ваш, Прокопян , буду теперь пытаться разобраться до позеленения))

[...искренне ваш, Прокопян]

Ilusoria Я попробую тебе объяснить, но позже)